Леонид Агутин и Анжелика Варум: «Это было счастье, за которое страшно»

Наверное, мы до сих пор вместе, потому что очень-очень похожи – по характеру, по отношению к работе, творчеству и людям, по музыкальным предпочтениям. Просто как брат с сестрой. Иногда кажется, что если бы меня лишили возможности все рассказывать Анжелике – например, что сейчас со мной происходит, – это была бы самая страшная трагедия. Потому что она – главный в моей жизни человек, с которым я могу поделиться всем. Вот такой получается секрет. Ну и, конечно, «мы – вечная нежность друг друга».

Наверное, считал, что недостоин. Слишком легкомысленный для нее. И до сих пор так думаю, кстати. Потом мы начали выезжать вместе на концерты. А когда возвращался, чувствовал пустоту. Начинал находить поводы ее увидеть, услышать. Вызывал на встречи, звонил. По сути ухаживал, но не думал, что это по-настоящему. Мы типа общались. У нее был парень, порядочный человек. Я хорошо к нему относился. Не отдавал себе отчета в том, что фактически отбиваю девушку. Вроде бы и не намеревался. Мне ее не хватало как воздуха. А люди ведь находят то, что ищут. Это закон. Как только пустота образуется, она заполняется, хочешь ты или нет.

Я прошел и женитьбу, и романы. У меня был большой, опустошающий опыт звездной вседозволенности. И вот познакомился с женщиной, с которой встречи не ждал.

Уже потом, когда мы были вместе, она призналась, что ждала от меня активных действий, а не походов в бильярдный клуб, где она ничего не понимала, или ресторан, в котором ей не нравилось. Слухи про нас уже распространялись. Но мы притворялись – как будто не вместе. Нас фотографировали, а мы все равно были порознь. И это был не обман журналистов. Только потом я понял, что играть в ту игру было жутко интересно. А когда начали вместе жить, то скрывались ото всех.

Это было счастье, за которое страшно. Мы даже от родителей утаили! Не знал никто, кроме наших водителей. Пришлось сдаваться, когда Анжелика стала заметно беременной.

В ее возрасте я тоже слушал подобную музыку. Тяжелый рок – это как бы круто, своеобразное окружение. Ее парень тоже ортодоксальный рокер – волосатый, ходит в клешах. Я ездил с Лизой на концерты – это страшно! Меня чуть не затоптали. Выходят перед толпой четыре маленькие девочки и поют рок. При этом у Лизы красивый тембр голоса, но когда она кричит, весь окрас пропадает. Сейчас она перешла с гитары на клавиши, начала использовать сложные аккорды, стала петь ближе к Эми Уайнхаус или Адель. Почувствовала, как люди балдеют, когда она исполняет лирику.

Когда надо купить что-то. На день рождения мы должны были приобрести для нее комбоусилитель для электрогитары. Поехали выбирать. Пытался тыкать в комбик за $700, Marshall, он хороший! Но нет, взяли самый большой Orange за $3500. Еле довезли. Ее друзья выпали в осадок от зависти.

Лиза непростая. Она богемно-творческого склада. Фотографирует, снимает мини-фильмы, рисует. У нее особенное видение, гуманитарный ум. Все должно быть талантливо и не попсово. А Поля в этом смысле проще – без творческих закидонов. Играет на гитаре, но без претензий. Основной ее талант – интеллект. Весь ум идет в науку и учебу. Свободно говорит на пяти языках. Переключается за минуту. Сейчас учит японский. Думаю, добьется своего.

Она учится на юридическом факультете в Сорбонне. Поступала на филологический, но там ей показалось слишком просто. Перепрофилировалась, причем так, что из их потока отобрали только четверых, включая Полю. В общем, она у нас – Софья Ковалевская. Смотрю на обеих и не понимаю: откуда таланты? Почему умные, добрые – ясно. Но почему настолько? От кого это перешло? Загадка…

Видятся крайне редко. Все-таки Поля живет с мамой и отчимом во Франции, Лиза – с родными Анжелики в США: мы купили квартиру в Майами. А вот заочно девочки общаются постоянно – списываются, разговаривают. Несколько раз летом выбирались все вместе во Францию. Поля организовывала. Это еще один ее талант. В этом году подумываем о поездке в Лондон. Дети мечтают, папа озадачен.

Чем дальше, тем тяжелее. Все умные, на эмоциях. Лиза всегда перехитрит нас. Она не особо любит что-то объяснять, просто уворачивается от того, что неудобно. Как и я! Родители иногда раздражают «старперскими» представлениями о жизни. Но я люблю их. Безумно. И ругаю себя потом: «Ну как так? Езжай, побудь с мамой и папой. Они ждут». Так и Лиза: не очень ей интересно общаться со мной, при этом она меня любит. Лучше провела бы время с парнем. Однако папа позвонил – значит, надо встретиться. «Ладно, – наверное, думает она, – посижу с отцом в кафе. Сейчас снова все придется рассказывать, читать стихи». А я чувствую себя бабушкой: «Ну давай, дочь, покажи, что написала». Лиза достает телефон и открывает стихи. Я читаю и восторгаюсь… Жена говорит: «Ты, главное, ее хвали!» А я и так это делаю. Но ведь кто-то и критиковать должен.

Вообще, я люблю сидеть дома. Но надо пребывать в стрессе. Жизнь заставляет. Хорошо бы появляться на сцене раз в месяц за большие деньги. Это мечта любого музыканта и в то же время ловушка. Потому что выступать лучше после редких концертов не получится. Не будет прогресса, если не двигаться.

Взрываюсь мгновенно – бывает. Не люблю тупость или несправедливость. В то же время я отходчивый и не враждующий человек. Стараюсь не иметь дела с неприятными мне людьми.

Я довольно часто иду на компромиссы. Ничего не поделаешь, иногда необходимо так поступать. Думаю, что дело важнее ссор.