Олимпийские рекорды без допинга

Слева направо: Геннадий Семикин, Сергей Щукин и Артем Малахов с самым первым «Каскадом», который и сейчас отлично работает. // Фото: Сергей Джевахашвили

Моему однофамильцу, Артему Малахову, 29 лет. Неделю назад он защитил кандидатскую, что, конечно, впечатляет, как и название кафедры МГТУ им. Баумана, где Артем работает, а точнее сказать – творит. Кафедра медико-технических и информационных технологий… «После инсульта знаете, какие результаты бывают?! А морщинки на лице?! Никакая пластика не нужна!» – коллега и старший товарищ Артема, профессор Геннадий Семикин, много лет был детским хирургом. Блестяще освоив все виды операций, которые только возможны, добавив в свой арсенал лазерную и криохирургию, он увлекся созданием медицинской аппаратуры. Сегодня любимое детище Геннадия Ивановича, как, впрочем, и Артема, – прибор под названием «Каскад».

Долой морщинки и головную боль

Главный разработчик устройства, декан факультета «Биомедицинская техника» Сергей Игоревич Щукин, шутит: «Лучше спросите, чего «Каскад» не может? Когда жалуются: «Доктор, я за эти пять лет постарела на целый год!» – это не к нам, и воскресить он не может». Ученый подчеркивает:

«Каскад» – не новейшее открытие! Его придумали в 90-е, но, проводя постоянные исследования, троица изобретателей выяснила, что область применения устройства, не имеющего мировых аналогов, – самая широкая, а эффект от использования – поразительный. Косметология, кардиология, снятие головной боли, локализация грубых шрамов, реабилитация после серьезных операций… А еще «Каскад» может себя проявить в стимуляции физических возможностей человека. «Типичная ситуация: атлет перетренировался, мышцы забились молочной кислотой, а к соревнованиям он должен выйти на пик формы, – рассказывает Артем Малахов. – Опробовав прибор на спортсменах высоких достижений, мы помогли им не только быстро восстановиться, но даже улучшили биологию и текучесть крови».

Как помочь космонавтам

«Из любой рекламы известно, – замечает Геннадий Семикин, – что женщины после 45 лет сталкиваются с явлениями остеопороза или проблемами гиподинамии. Современный человек мало двигается, снижается уровень обменных процессов, отсюда лишний вес, вены, мелкие сосуды, так называемые звездочки, но это снаружи, а внутри все более серьезно – инсульт, тромбофлебит. Еще недавно считалось, что в медицине изобретений уже быть не может. Но заметьте, не врачи, а специалисты Бауманского университета совершили в этой области даже не одно, а два открытия. Они выяснили, что в костях и сосудах человека существуют электрические процессы – так называемый пьезоэлектрический эффект. Чтобы это понять, возьмите состоящую из перекрестных балок Шуховскую башню – наглядную модель трубчатой кости человека. Когда мы начинаем прыгать, бегать, на стыках этих переплетений возникает электрический потенциал. Почему после полетов космонавтов выносят на носилках? Потому что они обездвижены, в сосудах и костях отсутствуют пьезоэлектрические эффекты. А наш прибор, наводя импульсы, вызывающие ответные реакции, позволяет им получать необходимую нагрузку. Потребность в «Каскаде» колоссальная еще и потому, что у него нет противопоказаний. Он восстанавливает естественные электрофизиологические процессы в организме».

Биоинженеры научат

Слушая изобретателей, я, разумеется, думал: как замечательно, что и в наше непростое время находятся люди, создающие такую нужную любому человеку технику. Но оказалось, что от партии «Каскадов», которая была выпущена когда-то и опробована во всех травмпунктах, больницах и госпиталях, сегодня почти ничего не осталось. 

«Мы выяснили, – рассказывает профессор Щукин, – что 70% этих аппаратов находится сейчас в личном пользовании людей, которые имели возможность с ними работать. Грубо говоря, они их сперли. Например, в Филатовскую больницу мы поставили десять экземпляров, сейчас их там осталось только два. Мне рассказывали, как один наш врач вывез «Каскад» в Израиль и там, продолжая заниматься постинфарктниками, уже не одно десятилетие кормит свою семью. Но тогда мы не только передали медицине 2,5 тысячи аппаратов и забыли о них – наши биоинженеры обучали специалистов самой эффективной методике, из любого города могли с нами связаться, мы осуществляли авторский надзор. Дело в том, что просто инженер в клинике работать не может, даже прикоснуться к пациенту без медицинского образования не имеет права, а биоинженер – совсем другое дело. Он призван помогать врачу осваивать сложную диагностическую и лечебную аппаратуру».

Сегодня, когда ученые значительно улучшили дизайн, а главное – набрали новые данные о возможностях своего детища, проблема у них одна – грамотный, цивилизованный инвестор. Для выпуска одной тысячи аппаратов необходимо пятьдесят миллионов рублей.