Хотела затроллить Немихаила. Вот я попала…

Хотела затроллить Немихаила. Вот я попала…

В жж есть такой блогер nemihail . Вы его, наверняка, знаете. Он отличается крупной физиономией высокими доходами и любит приглашать девушек в ресторан. Но он и предположить не мог, какую подставу я приготовила для него, вызвавшись поучаствовать в его проекте «НеМишлен». Сам Миша, похоже, до сих пор пребывает в шоке.

Для тех, кто не знает, напомню правила проекта. Девушка, которая согласится с ним пообедать, сама выбирает место, и заказывает еду по своему вкусу, ни в чем себя не ограничивая. А наш герой снимает все это на кармеру. После Немиша щедро и беспрекословно оплачивает счет девушки, а также сам пробует выбранные ею блюда. Вот тут я и решила проявить все свое коварство!

Немиша, конечно, мог бы оплатить обед в любом из московских заведений. Но он совершенно не ожидал, что выбранное мной кафе будет находиться на рынке «Садовод» — по-сути, это бывший Черкизон. Именно там, в заведение под название «Шон Ха», по инсайдерской информации, подают жареных тараканов, червей, и прочую не очень аппетитную гадость. У меня прямо руки чесались проверить, как изменится Мишина умиротворенная физиономия при виде такого «обеда». Я даже предполагала, что узнав пункт назначения, Миша попросит поменять заведение, а то и вовсе высадит меня из своего «Мерседеса». Но я ошибалась.

На лице бывшего мента не дрогнул ни один мускул. «Шон Ха» так «Шон Ха». Главное – вести запись. Немиша замаскировал микрофон на мне пуховым платочком, а сам пристроился сзади. В том смысле, что они с другом радостно бежали позади меня, снимая происходящая на камеру и на мобильник. Я сразу поняла, что саранчу и червей, запрещенных, на минуточку, нормами санпина, нам продадут вряд ли. Но надежда все еще теплилась во мне. Вдруг их никто не заметит? Хотя сомнительно.

Мы вошли в это вьетнамское гетто где-то между 26 и 27 линией. Садовод – в принципе огромный комплекс, целый город, можно сказать. Там немудрено и затеряться. А уж найти какую-то небольшую кафешку с местным вьетнамским червячным колоритом – вообще дело гиблое. Так что поиски заняли у нас около часа прогулок между трусов и странных шляпок. В ответ на вопрос «где тут Шон Ха?» вьетнамцы начинали лепетать что-то на своем языке. Наверное, они думали, что мы с ними разговариваем. Некоторые самые молодые и активные в половом смысле вьетнамцы при этом пытались со мной знакомиться и даже жениться. При этом лицо Немихаила делалось слегка удивленным и даже озадаченным. Интересно, о чем он думал в этот момент? Я вам скажу. Он думал, что приглашенная им дама охренела вконец, простите за выражение.

Наконец, какой-то особенно половозрелый вьетнамец указал нам направление. Это было не «Шон Ха», а другая вьетнамская забегаловка с местным колоритом. По-любому, там есть саранча! – подумала я.

 Я, конечно, была против того, чтобы мы заваливались в кафе все вместе. Представьте себе, я, обычная русская женщина, это еще полбеды. Но вот движущиеся за мной мужики в дорогих костюмах с камерами, с будками, отъеденными явно не на саранче – это уже беда! Понятно, что из-за евойной, Немихаила, протокольной ментовской морды, никакой саранчи нам так и не продали. Пришлось довольствоваться тем, что было в меню. Но и то, что было в меню, было уже слишком.

Первой моей ошибкой было сразу начать пробовать соусы. А еще точнее – сунуть язык в жгучий перец. Я, конечно, понимала, что он жгучий, но не до такой же степени! Язык горел, как тысячи грешников в аду. В панике я схватила первое попавшееся, что было на столе, пытаясь перебить вкус перца. Этим чем-то оказался лимон. Немихаил, сцуко, довольно улыбалсо и не думал отключать камеру. Похоже, теперь троллили уже меня! Коварные вьетнамцы выглядывали изо всех щелей и ржали надо мной, как кони. Мне кажется, они даже втихаря снимали меня для какого-то своего подпольного вьетнамского видеоархива иностранных идиотин. Впрочем, так мне и надо. Мне давно говорят, что нечего тянуть в рот всякое непотребство.

Наконец, начали приносить блюда. Вот этот суп со сложным название, которое я не могу выговорить, не то, что запомнить, принесли первым. Я осторожно лизнула его языком. В язык тот час же впились тысячи иголок. Это мстительный перец снова давал о себе знать. Рецепторы не выдержали пытки супом, и суп с креветками практически в полном составе перекочевал к Немише в пасть. Немиша цинично улыбался, ел эту вьетнамскую пытку и не морщился. Тем временем коварные вьетнамцы несли новое блюдо. На этот раз они меня голыми руками не возьмут – с ужасом думала я.

Маленькая хорошенька вьетнамка принесла нам вот эти зеленые какашки непонятные голубцы. К моему искреннему удивлению, их даже можно было есть. При этом все остальные вьетнамцы прекратили надо мной ржать и даже немного пожалели. Из жалости они даже принесли майонез и кетчуп, более привычные русскому пролетарскому народонаселению. Я решила вести себя аристократично, а если честно, то просто побоялась поноса, который в поезде был бы совсем некстати. Поэтому зеленые какашки тоже ел Немиша. И ему за это ничего не было.

Пока мы ели, на столе появился еще один соус. Когда я обмакнула в него зеленую какашку, Немиша со скорбным лицом поведал мне технологию изготовления этого гастрономического чуда. Оказалось, что его делают из разлагающейся на жаре тухлой рыбы. Вот только ее нам сейчас и не хватало. Я в ужасе представила гневную очередь, которая ломится в туалет в поезде, пока я обдумываю свои впечатления от соуса из тухлой рыбы. Мне стало страшно, однако я сделала покерфейс и продолжала жрать дальше. В конце концов, соус не пах рыбой, а пах чем-то сладким. Однако, вскоре неприятный запах все же стал распространяться над нашим столом. Я с подозрением покосилась на Немишу и его друга.
— Кто это сделал?

Прочитав мои мысли, коварные вьетнамские официантки залепетали, что это пахнет бамбук. Про бамбук я раньше слышала, что им били людей по пяткам, а еще, что есть какая-то древняя казнь с применением бамбука. Толи этот бамбук проращивали через тело человека, а толи просто заставляли его понюхать. Впрочем, мне кажется второе даже страшнее. Бамбук откровенно пах помойкой и разложением.

— А ты еще собиралась есть саранчу! – откровенно глумились надо мною друзья. Такого я не могла выдержать и все таки съела несколько кусочков этой вьетнамской бамбуковой вонючки. Как показали сводки из биотуалета поезда Москва-Пенза, зря.
В конечно счете мы начали, таки, обсуждать достоинства вьетнамской кухни, и в это время как нам подскочили какие-то странные личности. По странному стечению обстоятельств, они оказались из Пензы, хотели знакомицо и женицо. Причем срочно. Если бы в России было запрещено многомужество, я бы подумала над этим вопросом подробнее.

Финалом нашей встречи стал счет. Он оказался около 3,5 тыс. рублей на троих. Немиша еще оставил щедрые чаевые, и вьетнамцы начали радостно подпрыгивать. Миша также галантно, как и в начале, как будто и не было никакого рынка «Садовод» отправил меня на вокзал на своем «Мерсе».

…

Место мне в поезде досталось хорошее, попутчик очаровательный, молодой и горячий.
— Как вас зовут, прекрасная незнакомка? – спросил он интимным голосом.
— Бамбук! – чуть слышно прошептала я, и крупными прыжками бросилась в конец вагона.

— Потроллила, на свою голову! – подумала я грустно. Колесо кармы укоризненно вращалось в моем животе.

фото Немиши — pushba
фото еды — nemihail

Источник